Слепая рыба, островные мигранты и волосатые младенцы

Автор: Др. Карл Виланд (англ. Carl Wieland)
Источник: creation.com
Перевод: Адена Недоступ
Редактура: Елена Бондаренко

В течение некоторого времени растущая эффективность креационного движения отражалась в возрастающей частоте (и резкости) атак на него. В книге известного специалиста по эволюционным ископаемым Найлса Элдриджа (Niles Eldredge) с громким названием «Триумф эволюции» имеется подзаголовок «Неудача креационизма».

Элдридж известен тем, что совместно с гарвардским ученым Стивеном Гулдом (Stephen Jay Gould) является соавтором теории  «прерывистого равновесия». Эта идея заключается в том, что предполагаемая история эволюции жизни на Земле характеризуется длительными периодами «без изменений», перемежающимися короткими всплесками быстрых изменений.

Галапагосская черепаха Дарвина

Это была попытка согласовать эволюцию с общей реальностью палеонтологической летописи, а именно с тем, что организмы либо остаются неизменными, либо внезапно «приходят и уходят». Это, конечно, то, что можно было бы ожидать от летописи, которая отражает не последовательность огромных эпох, а главным образом катастрофическое погребение в глобальном водном катаклизме и его последствиях.

Элдридж был также одним из палеонтологов, чьи поразительные признания об истинной природе палеонтологической летописи были одними из многих, раскрытых в блестящей книге «Загадка Дарвина» Лютера Сандерленда (Luther Sunderland). Так что от него можно было ожидать сильной реакции на то, что он считал растущим креационнным осквернением своей «территории».^[1]

Однако поводом для этой статьи послужила не книга Элдриджа, а рецензия на нее Джерри Койна (Jerry Coyne), другого известного эволюциониста.^[2]

Койн — профессор кафедры экологии и эволюции Чикагского университета. Будучи в восторге от анти-креационистского нападения Элдриджа, он выражает разочарование тем, что автор «не упоминает, однако, некоторые из классических и наиболее мощных аргументов в пользу эволюции».

Это привлекло мое внимание по нескольким причинам. Койн — биолог, который называл аргумент о березовой пяденице «призовой лошадью в нашей конюшне». Когда он узнал, что это подделка,^[2] он сказал, что это все равно, что узнать, что Санта-Клауса не существует.^[4]

Так что же он теперь считает «призовыми лошадьми» эволюции? Его три «классических примера» заслуживают более пристального взгляда.

1. НЕЗРЯЧИЕ ГЛАЗА

Список Койна начинается с «наличия рудиментарных органов (включая нефункциональные глаза пещерных организмов, которые эволюционировали из зрячих существ)».

Ссылка на органы, которые якобы являются бесполезными пережитками или «остатками» какого-то эволюционного происхождения, всегда казалось странным способом продвижения идеи о том, что микробы постепенно превратились в мышей, магнолий и музыкантов. Потеря функции (например, из-за вредных мутаций) хорошо сочетается с библейским учением о падшем, проклятом творении.

Тогда возникает логическая проблема — как установить, что нечто не имеет никакой функции (в отличие от того, что мы еще не открыли эту функцию)? Эволюционный энтузиазм привел к тому, что в начале прошлого века более 100 органов в человеческом теле были объявлены «рудиментарными». Развитие знаний сократило этот список настолько безжалостно, что теперь только самые смелые эволюционные упрямцы будут настаивать на любых рудиментарных органах в нашем теле.

Однако доктор Койн твердо стоит на своем предположении, что слепые пещерные существа произошли от тех, у кого были глаза. Есть, к примеру, пещерные рыбы, часто те же самые виды, что и «зрячие», живущие под открытым небом, у которых глаза начинают развиваться еще у эмбрионов. Но затем процесс останавливается, и они заканчивают развитие с рубцовой тканью там, где, очевидно, должны были быть их глаза (см. ниже). Но какое это имеет отношение к тому, что обычно подразумевается под «эволюцией»? Если бы Койн удосужился прочесть основную креационистскую литературу, он бы понял, что нам доставляет удовольствие использовать слепых пещерных рыб в качестве примеров мутаций «деградации» или «потери информации», вызывающих «деволюцию».

Рассмотрим рыбу, одну из многих унесенных в подземный водоем, которая наследует дефектный ген развития глаза (из-за мутации-ошибки в копировании кода ДНК во время размножения). Если рыба выживет, чтобы размножиться, этот дефект будет передан всем ее потомкам.

На поверхности Земли такая мутация будет очень быстро «отобрана», поскольку любая рыба, унаследовавшая ее, будет с меньшей вероятностью находить пищу и избегать хищников, а значит, будет с меньшей вероятностью выживать и передавать мутационный дефект. Но в абсолютно темной среде любая слепая рыба не находится в невыгодном положении по сравнению со  своими зрячими собратьями — на самом деле все наоборот. Без света нет никаких визуальных предупреждений, например, когда пещерная рыба может наткнуться на острый камень.

Глаза очень нежные и поэтому легко травмируются в темноте, что может привести к заражению потенциально смертельными бактериями. Так что в полной темноте глаза — это уже не преимущество, а недостаток. В среднем у безглазых рыб больше шансов выжить и воспроизвести потомство. И не понадобится много поколений, чтобы все рыбы в этой среде стали «безглазыми».

Эволюционисты считают, что глаза возникли из мира, наполненного только безглазыми существами. Вся их система включает в себя огромный чистый прирост генетической информации на протяжении миллионов лет. Пытаться придать убедительность этой идее, указывая на то, как генетические аварии привели к потере глаз, вряд ли честно. Свидетельства о слепых пещерных рыбах продолжают служить прекрасной иллюстрацией мутационной потери и естественного отбора, т. е. информационного «упадка».

Этот ребенок родился недоношенным примерно через 29-30 недель после зачатия. Густой волосяной покров лануго особенно заметен на его руке. Все волосы лануго он потерял к 38 неделям

2. ВОЛОСАТЫЕ ЭМБРИОНЫ

Номер 2 в списке «классики» Койна — это «повторение наследственных признаков в развитии (например, волосяной покров, который ненадолго образуется на человеческом эмбрионе как наследие наших предков-приматов)».

Идея о том, что человеческий эмбрион в процессе развития демонстрирует некоторые из своих прошлых эволюционных стадий, имеет позорную историю. «Теория эмбриональной рекапитуляции» поддерживалась массовым мошенничеством^[5] и неоднократно дискредитировалась. И все же она время от времени поднимает голову благодаря тем, кому следовало бы знать об этом больше. Хорошо известно, что в утробе матери у человеческого эмбриона развивается мягкий, волосяной покров из особых волос, известных как лануго, часто все еще видимый у недоношенных детей. Аргумент имеет эмоциональную простоту — разве не «очевидно» из фотографии, что это временный «возврат» к нашим «волосатым обезьянам-предкам»? Но при ближайшем рассмотрении этот аргумент оказывается несостоятельным.

Такие аргументы подразумевают, что некоторая дремлющая наследственная генетическая информация вызывает временное развитие чего-то, что стало ненужным в процессе эволюционного развития организма, и поэтому оно снова исчезает до достижения зрелости. Волосы растут из структур, называемых фолликулами. Чем больше фолликулов на единицу площади, тем больше густота волос. Таким образом, если действительно существовала эмбриональная стадия, отражающая «более волосатого» предка, исследование должно показать, что на какой-то стадии в утробе мы имеем большее количество волосяных фолликулов, чем в более позднем возрасте. По крайней мере, эволюционисты должны быть в состоянии указать на волосяные фолликулы, которые функционируют как таковые в утробе матери, но не позже.

Однако это совсем не так. Как это ни удивительно, но количество волосяных фолликулов одинаково на всех этапах нашей жизни. Бывший профессор анатомии Дэвид Ментон (David Menton) говорит: «У людей есть три основных типа волосяных стержней, которые могут вырастать из любого фолликула в зависимости от гормональных или других факторов — волосы лануго, веллус или «пушковые» волосы, а также терминальные волосы».^[6]

Терминальные волоски, говорит он, это «обычные» волосы, такие как на нашей коже головы. Волоски веллуса чрезвычайно тонкие, бесцветные и очень короткие. У женщины на лице столько же волос, сколько и у мужчины. Когда мужчины достигают половой зрелости, фолликулы в области «бороды» перестают производить волоски веллуса и вместо них вырастают терминальные волоски.

Начиная с 12 недель развития, говорит доктор Ментон, «человеческий плод производит тип волос, называемый волосом лануго из тех же фолликулов, которые будут производить как терминальные, так и волосы веллуса на руках, ногах и туловище (кожа головы плода обычно производит терминальные волосы с самого начала роста волос). Волосы лануго похожи на волосы веллуса тем, что они маленькие и бесцветные, но они явно длиннее и поэтому более заметны. Они обычно сбрасываются (в околоплодную жидкость) ещё до рождения, но те же самые фолликулы будут производить волоски веллуса, а для многих фолликулов в конечном итоге — терминальные волоски».

Лысеющий хиппи

Наши волосы на теле … это бесполезный остаток?

Покойный Дуглас Дьюар (Douglas Dewar), неутомимый британский борец против эволюции, много лет назад указал на ошибочность распространенного предположения, что волосы на теле человека «бесполезны». Эффект «гусиной кожи» в ответ на холод вызван крошечными мышцами, поднимающими волос (musculus arrector pili), которые тянут каждый волосяной стержень вверх. Это позволяет волосам вместе удерживать больше воздуха и, таким образом, лучше изолировать тело от потери тепла. Даже там, где волос на теле недостаточно для того, чтобы это могло оказать существенное влияние, стержни волос играют важную роль в том, что бы сальные железы кожи оставались незакупоренными.

Все лысые мужчины имеют столько же волос, сколько и при рождении. Их фолликулы скальпа все еще производят стержни волос, только теперь другого, микроскопически малого типа.

Представьте себе, что вы можете увидеть нормального, еще не родившегося мальчика, покрытого мягкими волосами лануго, скажем, в начале 1950-х гг. При рождении лануго был в значительной степени сброшен, его гладкое детское тело выглядит совсем не волосатым. Затем ребенок становится подростком с щетинистым подбородком; годы спустя, как полноправный хиппи, скажем, он щеголяет волосами до пояса и бородой. Гораздо позже облысение по мужскому образцу делает его голову похожей скорее на шар для боулинга, чем на Боба Дилана.

По словам доктора Ментона, в этом состоянии терминальные волосы заменяются пушковыми (веллус). Таким образом, в нашем примере, количество волос на лице фактически никогда не менялось по ходу истории. У «волосатого» плода волос не больше, чем у новорожденного, у которого волос не меньше, чем у хиппи. А у лысого человека все еще столько же волос, сколько и раньше, на любом этапе его жизни! Таким образом, никогда не бывает более «волосатой» эмбриональной стадии. Идея лануго, отражающая более волосатое эволюционное прошлое, явно лишена научной поддержки.

3. ОСТРОВНЫЕ МИГРАНТЫ

Последний аргумент в списке доктора Койна — это «географическое распределение организмов на нашей планете (если виды были созданы, то почему создатель не снабдил океанические острова млекопитающими, пресноводными рыбами и рептилиями?)».

Это удивительное утверждение. Разве это слишком много —просить, чтобы знающие люди, которые рецензируют важные книги на солидном форуме, посвященном серьезному спору, должны были хотя бы в общих чертах знать другую сторону спора? Книга Бытие никогда не учила, что каждое существо было создано более или менее там, где оно сейчас находится. На самом деле, есть целых три главы, относящиеся к глобальному потопу, упомянутому ранее. В результате наземные позвоночные были вынуждены заново заселять из одного места опустошенную и совершенно измененную территорию. Растения должны были вырасти из продуваемых ветром, рассеянных птицами или плавающих семян (или черенков).

Койн, похоже, идет по стопам своего наставника Дарвина, который, несмотря на то, что учился на священника, казался невероятно невежественным в том, что на самом деле говорит книга Бытие о реальной истории мира. Прибыв на такие острова, как Галапагосы, Дарвин увидел свидетельства, указывающие на то, что некоторые существа на них были потомками подобных существ на материке. Поскольку широко (и ошибочно) считалось, что Библия учит тому, что каждый вид был создан в большей или меньшей степени в его сегодняшней среде обитания, любые доказательства обратного, казалось, говорили против достоверности Библии.^[7]

Однако христиане должны быть в восторге от свидетельств того, что животные мигрировали и рассеялись, а естественный отбор способствовал некоторым ограниченным адаптивным изменениям на этом пути (без добавления какой-либо информации — фактически, отбор отбраковывает информацию). Даже различную выживаемость и адаптацию пресноводных и морских рыб после Потопа нетрудно объяснить через «очки» библейского понимания.^[8]

По иронии судьбы, чтобы поддержать свои представления о колонизации островов, Дарвин даже провел эксперименты, которые показали, что плавающие семена могут выживать месяцами в соленой воде. Он, по-видимому, не понимал, как эти результаты могут поддержать идею послепотопной колонизации этого «нового мира».

Похоже, что даже новоявленным ученикам Дарвина легче построить легко разрушаемое представление о том, чему на самом деле учит Библия, чем заниматься её изучением каким-либо серьезным образом.

К сожалению, люди постоянно читают такие пренебрежительные и плохо информированные нападки на правдивость Библии, основанные в основном на таких дискредитированных аргументах, как эти. Подобно тому, как вода капает на камень, впечатления, создаваемые такими заблуждениями, приводят к тому, что большинство людей даже не желают серьезно рассматривать Евангелие, и именно поэтому мы так страстно стремимся в этом служении распространять материалы — книги, видео, аудиокассеты и веб-информацию — так далеко и широко, как только можем. Потому что христианство и Библия «подлинно истинны» в самом глубоком смысле. Это не просто «то, во что вы верите в своей голове», но нечто, что связывает вас со всей реальностью. Навсегда.

______________________________________________________

Развивающиеся глаза у безглазых рыб

На эмбриональной стадии у слепых пещерных рыб на некоторое время действительно начинают развиваться узнаваемые структуры глаз, которые затем регрессируют. В самом деле, недавние работы показывают, что когда хрусталики от «зрячих», надземных рыб пересаживают под кожу молодых «безглазых» рыб того же вида (Astyannax mexicanus, обе разновидности показаны ниже на вставке), на первый взгляд развивается полностью сформированный глаз, включая хрусталик, радужку, сетчатку и зрительные пигменты.^[1]

Это указывает на то, что исходная мутация «выключила» часть пути развития глаза, а не полностью «удалила» информацию, необходимую для развития глаза. Каким-то образом присутствие хрусталика заставляет эти «выключенные» пути снова включаться.^[2]

Это свидетельство согласуется с приведенным в основном тексте объяснением того, как возникла безглазая пещерная рыба — результат нисходящего изменения или упадка, при котором информация или способность выражать ее была искажена или потеряна.^[3] Это не поддерживает идею эволюции; такой дегенеративный процесс в первую очередь не мог бы породить, например, зрячие глаза.

1. <www.sciencedaily.com/releases/2000/07/000728082041.htm> 9 августа 2000 года. На момент написания неизвестно, имеют ли эти «восстановленные» глаза полную зрительную связь с мозгом.
2. У эмбрионов некоторых животных, у которых первым обычно развивается хрусталик, если его затем пересаживают на другой участок эмбриона, то именно там и образуется глаз. Хрусталик действует как «индуктор» для развития остальной части глаза.
3. Можно провести аналогию с функцией удаления на компьютере, которая изначально удаляет адреса на жестких дисках, а не саму информацию — вот почему могут работать функции восстановления.

______________________________________________________

Ссылки и примечания 

1. В своей книге Элдрилдж фактически пытается объяснить некоторые из своих комментариев Сандерленду.
2. Coyne, J., A paleontologist makes the case for evolution and against creationism. Chicago Tribune, July 30, 2000, Sunday Books; p. 4. 
3. Wieland, C., Goodbye peppered moths, Creation 21(3):56, 1999. 
4. Coyne, J.A., Not black and white, Nature 396 (6706):35, 1998. 
5. Grigg, R., Ernst Haeckel: Evangelist for evolution and apostle of deceit, Creation 18(2):33-36, 1996 and Fraud Rediscovered, Creation 20(2):49-51, 1998. Return to text.
6. В личном сообщении доктора Ментона от 1 августа 2000 года содержалась информация о волосах, а также приписываемые ему цитаты.
7. Это произошло благодаря христианам, которые скомпрометировали истину библейской истории, в отличие от тех евангельских лидеров, которые сегодня находятся под влиянием доктора Хью Росса (Hugh Ross).
8. See the new, expanded The Creation Answers Book, Triune Press, Brisbane, Australia, 1999, Chapter 14, ‘How did fresh- and salt-water fish survive the Flood?’